Я говорила маме, что погуляю с друзьями или пойду делать уроки к подруге. Она не возражала против общения. Но волонтером быть она бы мне точно запретила.
А мы с друзьями не гуляли, а отправлялись в дом малютки, там постоянно требовалась помощь. Мы помогали работникам, чем можем. Но от мамы я стараюсь скрывать это увлечение, скорее всего, мне за него влетело бы, мол, трачу время впустую.
Оговорюсь сразу: история эта случилась больше двадцати лет назад, в конце восьмидесятых-начале девяностых. Тогда еще не было паранойи по любому поводу, детей усыновляли иностранцы, никто не носил маски. А школьники воспитывались по-советски. В то время дети запросто устраивались на лето нянечками в детсад, а дети из старшей группы сами уходили домой, еще и младших забирали.
Первоклассников спокойно оставляли дома одних, дети способны были и еду разогреть, и уроки сами делали.
Так вот, как в школе нам рассказали про дом малютки, так мы с подружками туда и зачастили. Никто не стремился посидеть с “крутыми” ребятами и попить пива в подъезде. Мама постоянно волновалась, что я не смогу поступить, заставляла учиться, постоянно требовала участвовать во всех олимпиадах: только появилась платная учеба, суммы казались космическими. Я готовилась к поступлению класса с пятого, дома о нем только и говорилось.
А я уже прикипела: там были двойняшки, Мишка с Машкой. Я сама не поняла, но они меня приняли, тянулись, я играла с ними, переодевала, кормила. С остальными тоже занималась, а эти прямо как свои были.
Нянечки рассказывали: ждут. Без меня и едят хуже, и плачут чаще.
Однажды маму вызвали на экстренную операцию, она доктор. Мне она велела из дома не выходить, уроки и спать! А я рванула к малюткам, вторые сутки не виделись.
И надо же было такому случиться: над моими подопечными провалился потолок! Досталось обоим. Мне рассказали, по скорой увезли еще утром.
Отвезли их в ту самую больницу мамину. Туда я и рванула прямо из дома малютки. Сотрудница меня узнала, но к малышам не пустила. Мишутка спал после операции, Машенька тоже спала.
До деток я добралась только утром. Перепуганные, они сразу ко мне потянулись, их наконец-то получилось накормить. Я рассказывала им сказки, гладила, баюкала. Не знала только одного: в это время шел обход. Мама понаблюдала за мной, но отвлекать не стала.
А вечером позвала поговорить. Я все знаю, – мама хмурилась, у меня сердце упало. – Мне приятно, что дочь настоящим человеком растет. И горько, что мне не доверяет.
Пришлось и объяснять свои опасения, и прощения просить. Но это был хороший, важный разговор, пусть и трудный.
Через два месяца Мишка с Машкой стали моими братом и сестрой. Они уже сами давно родители. Пошли в мед, по стопам мамы. В отличие от меня, не разочаровали, я-то гуманитарий.
Об усыновлении мы им рассказали, но правда не помешала им ценить маму еще сильнее.
